Приятного прочтения!

В ДЖУНГЛЯХ У ДРУЗЕЙ

Когда все конфеты съедены, преподношу хозяйке той хижины, в которой ночевал, бесценный дар — пустую коробку из-под конфет.

Немного позднее пошли в ход сигареты. В результате хорошие отношения установились и с мужчинами, Меня тут же переселили в другую, более удобную хижину на высоких сваях (значит, более сухую). В прежней сильно тянуло холодом от земли. Хозяева хижины — бездетная пара. На одной циновке будут спать хозяева, на другой — я, Амин и его племянник, нанятый в качестве повара и прачки.

Нелегко мне было избавиться от своих опекунов, в все-таки я это сделал. Сперва я спровадил Далана, а затем и Амина. По прошествии трех дней, когда они надумали возвращаться домой, я заявил, что уже познакомился с людьми, очень хорошо себя здесь чувствую и никуда отсюда не поеду. Но Амина ждет жена с недавно родившимся младенцем, она — я уверен — скучает и нуждается в его помощи, поэтому пусть он съездит на несколько дней домой, а через некоторое время вернется за мной. Я же пока займусь своими делами. Немного поартачившись, Амин уехал. А я вздохнул с облегчением. Так туан доктор Януиз Камоки, как меня представил здесь Амин, остался в деревеньке кубу.

Без помощи Амина мне иногда трудно было объясняться с кубу. Но в то же время я убедился, что он не всегда точно переводил. Недостаточно хорошо разбираясь в общественной организации деревни, он часто давал мне ложную информацию.

Для меня осталась неясна роль местных попечителей кубу, таких, как мой Амин. Между ними действительно существуют добрые взаимоотношения: Амина хорошо приняли, он был знаком почти со всеми жителями деревни. Но связывают ли его с кубу только деловые интересы, или он опекает их как председатель совета мар-ги, я не понял.

Кубу живут группами. На реке Медак собралось несколько групп, образующих единое целое. Они вместе кочуют и пользуются одними стоянками в лесу. Вождя кубу — кепалу — местное оседлое население иногда называет раджей. Власть вождя традиционно наследственная, переходит от отца к сыну, как в европейских; династиях, или, если вождь умирает бездетным, к его старшему брату. Нынешний вождь кубу, Соманд,— брат моего хозяина и мой сосед. Его хижина стоит напротив нашей. Он ничем не отличается от своих сородичей. Ходит в такой же рваной одежде, живет в такой же хижине, как и все, как все, собирает стебли ротанга. Единственное, что возвышает его над остальными,— это трубка, предмет безумной роскоши. Соманд — сын Пилу и внук Дуллмбума. Он сын и внук вождей. Вождь обладает абсолютной властью, но в важнейших вопросах совещается с соплеменниками.. Я неоднократно видел, как Соманд обсуждал какие-то вопросы с моим хозяином, своим братом. Играл ли брат вождя в таких случаях роль «сенатора» или просто оказывал вождю чисто братскую помощь, мне неизвестно.

Скорее всего, кубу, живущие на берегах одной реки и вместе кочующие по одной территории, состоят в родстве друг с другом.

О местах своих кочевий кубу не говорят. Когда я спросил, знают ли они хотя бы, в какой провинции Индонезии находятся их стоянки, ответом было: никаких провинций и никакой Индонезии в джунглях нет, а есть только бог и кубу. (Кстати, стоянки моих кубу расположены вблизи северной границы Южной Суматры.) На прощание вождь пообещал, что в следующий мой приезд меня возьмут на кочевье. Вот какого я удостоился доверия! А ведь закон кубу суров: человека, который захотел бы выдать их тайны, они немедленно карают смертью.